Лекция о Рахманинове архимандрита Ианнуария

В преддверии исполнения «Всенощной» С.В. Рахманинова в Феодоровском соборе Концертным хором Санкт-Петербурга п/у Владимира Беглецова предлагаем вам отрывок из лекции, прочитанной 28.05.2010 г. архимандритом Ианнуарием (Ивлиевым) в Феодоровском просветительском центре.

Аудиозапись лекции можно послушать на сайте архимандрита Ианнуария.

«Истероидное» время войны

«Всенощное бдение» написано опытным, и в духовном смысле опытным, композитором, в очень тяжелое для Российской империи время – это было время войны – Первая мировая война. В самый разгар. И надо сказать, что на первых афишах, которые были посвящены исполнению «Всенощного бдения», значилось, что концерты Синодального хора проводятся в пользу жертв войны или в помощь нашим воинам. Исполнено оно было 10 марта 1915 года не в церкви – в Большом зале Благородного собрания, в Колонном зале в Москве в концерте духовной музыки. Тогда Синодальный хор регулярно давал такие концерты. Вообще надо сказать, что Синодальный хор отличался высоким профессионализмом. Участники кто были? Певчие – мужчины и мальчики. Вот это мы должны всегда учитывать – что все это написано для мужчин, для мужских голосов и для мальчиков. Вот мы слышали женщин, но этого не было! Еще в начале XX-го века этого не было! Женщины не допускались в профессиональные хоровые коллективы, тем более при исполнении церковных песнопений! Совершенно другие тембры были, это мы должны принимать во внимание, когда мы слушаем. Успех премьеры «Всенощной» был просто ошеломляющим. Сразу певчие Синодального хора исполнили в Москве 5 раз подряд со все нарастающим ажиотажем.

Действительно, эта музыка произвела впечатление, особенно в то вот напряженное время – такое несколько истероидное время войны. Но, несмотря на большой успех премьеры, дальнейшая судьба «Всенощной» сложилась непросто, потому что в литургическую практику «Всенощная» не вошла. В настоящее время исполняются отдельные номера, но полностью, пожалуй, здесь мы очень редко слышим. Но на концертной эстраде оставалось. Да и в светских концертах звучала редко. Почему? До революции это было вызвано ожесточением церковной цензуры – требованием властей к концертам духовной музыки. Был даже выпущен специальный циркуляр Святейшего Синода о порядке устройства духовных концертов. Пожалуй, в 1926 году еще это «Всенощное бдение» было исполнено – уже в Советском Союзе, в Большом зале Московской консерватории – и потом наступил перерыв почти на 60 лет. В нашей стране «Всенощное» не исполнялось публично. Только в 1982 году, то есть где-то 30 лет тому назад примерно, было исполнено Ленинградской академической капеллой имени Глинки под управлением художественного руководителя тогда капеллы и в то время ректора консерватории – (Владислава Александровича – прим. ред.) Чернушенко. Но надо сказать, что тайным образом «Всенощная» записывалась на пластинки с 1960 годов хором под управлением А.В.Свешникова. Ни одного концерта не было, а запись была граммофонная. Но предназначались эти записи для реализации за рубежом, для продажи за границей, – качестве идеологической акции, которая призвана была продемонстрировать, что у нас свобода совести. Таким образом Рахманинов демонстрировал свободу совести здесь (в хрущевские времена), когда церкви повсюду закрывались.

Редко исполняемое…

Правда, в церкви после войны «Всенощное бдение» Рахманинова два раза в год – в день рождения и в день смерти – можно было услышать в храме во имя иконы Всех скорбящих Радости (только не здесь, у нас, а на Большой Ордынке в Москве – знаменитый храм неподалеку от Третьяковской галереи) в исполнении знаменитого церковного хора под управлением регента Н.В.Матвеева – создателя этого хора.

Причина редкого исполнения в церкви «Всенощного бдения», этого хорового цикла, – в общем-то (что можно назвать такой причиной?) музыкальный состав хоровых номеров этого сочинения. Ведь посмотрите: в основу всенощной положено обычное богослужение православной церкви, которое совершается накануне воскресных и праздничных дней. В рахманиновский вариант вошли только неизменяемые песнопения! Ну, вы представляете себе: всенощное бдение состоит из вечерни и утрени. Тут надо сделать маленькое отступление, почему называется «всенощное» – ведь мы же всю ночь не стоим! Но когда-то в глубокой древности действительно это была всенощная! Люди приходили в церковь. Это были монастырские службы, в Палестине, скажем, где-то там в горах. В этих скальных монастырях монахи собирались с трудом куда-то в одно место. Вечером при закате солнца начиналась торжественная вечерня. Вот они молились там, вечерня была… Освящался хлеб, вино и елей, потому что ночью они не спали, надо было чем-то и подкрепиться ночью. (Вы знаете, у нас освящение происходит тоже на всенощной. Потом на утрене все «подкрепляются» – кусочки берут хлеба, сбрызнутого вином). Так вот, монахи оставались всю ночь – кто спал, кто там пел псалмы уже индивидуально, а перед восходом солнца начиналась утреня. И потом: «Слава Тебе, показавшему нам свет» – великое славословие утрени. Так было всю ночь… Да, еще причащались (потом литургия была), потом расходились. А сейчас у нас этого нет. Вечерня (вечером), и утреня вечером, а иногда вечерня утром служится – всякое бывает в нашем богослужении. Тут уже произошла такая каноническая путаница, но устоявшийся какой-то ритуал.

Из чего состоит

Так вот, «Всенощное бдение» состоит из неизменяемых частей – какие-то песнопения, которые постоянно поются и одинаковые, – ну, например, начало псалмов, или «Свете Тихий», «Ныне отпущаеши», «Богородице Дево, радуйся». Они всегда одни и те же, да?  Может быть разная музыка, но слова одни и те же.

Но много ведь и изменяемых изо дня в день, из праздника в праздник – праздничные богослужения: тропари, какие-то кондаки, посвященные данному дню, празднику, данному воскресному дню, множество стихир, каноны… В канонах там тоже тропари, катавасии… Все это меняется! И создать музыку для всего этого обилия, многообразия поэзии просто невозможно, это не в силах человеческих. И вот Рахманинов написал музыку для неизменяемых частей.

А теперь представьте себе: вот при храмовом исполнении рахманиновская неизменяемая музыка – «Свете Тихий», «Ныне отпущаеши», Малое славословие, Великое славословие – будет петься хором (рахманиновская музыка)…, а что делать с этими тропарями? Со стихирами? С изменяемыми частями, которые составляют бо՛льшую часть богослужения? Они будут вторгаться в музыку Рахманинова! И вот это сочетание будет музыкально некорректным. И на слух тоже не будет восприниматься, то есть богослужение распадется на части. Так оно и бывает. Что делать!?

С художественной точки зрения это почти недопустимо, но по нашей снисходительности мы, конечно, можем это допускать, но все-таки это не очень хорошо, прямо признаемся. Праздник распадется на части. Прекрасная цельность, присущая произведению Рахманинова, распадется, и мы скажем: «Так уж лучше давайте обиходным пением все будем петь – тогда все в едином стиле будет». Вот поэтому в церкви очень редко исполняется.

Сложности исполнения

Я уж не говорю о сложности исполнения! Дело в том, что музыка «Всенощной» написана для двенадцатиголосного смешанного хора. Двенадцатиголосного! Представьте себе! Партитура чрезвычайно сложна! В вокально-хоровом отношении требует от исполнителей высочайшего профессионального мастерства. Так что… Вот иногда, иногда, иногда…, а чаще всего в концертном исполнении. Тем не менее музыка эта замечательная, замечательная!

Сам композитор выделял свое «Всенощное бдение» среди всех прочих своих сочинений. Он считал это своим лучшим и высочайшим достижением. Больше всего в этом сочинении он ценил «Ныне отпущаеши», которое мы сегодня с вами услышим. И когда он умирал, он хотел, чтобы именно это песнопение звучало во время его погребения. Вот «Алеко» – опера студенческая – была написана (сколько я там сказал?) за 19 дней, а «Всенощная» была написана за две недели. Вот удивительно! Даже меньше.

Замечательная музыка

Как отмечал сам композитор в своих воспоминаниях, мысль о создании «Всенощной», пришла к нему сразу, как он прослушал музыку своей «Литургии», и она ему страшно не понравилась. И он решил превзойти! И написал. И написал замечательную музыку! В музыкальную основу он положил подлинные древние церковные распевы – знаменный, греческий и киевский, а также некоторые народные, может быть, мелодии. Состоит из 15 музыкальных номеров, из 15 частей: 6 – это песнопения вечерни, а остальные – это песнопения утрени.

Песнопения вечерни отличает такая мягкость, светлая лиричность, некоторая безмятежность, такой мир, который разлит по всему существу человека. Гармония, покой в природе, которые наступают и особенно видны в последних лучах заходящего солнца. Очень песенно. Пожалуй, исключение составляет только первый номер – «Приидите поклонимся». Потому что вот это «Приидите поклонимся» звучит как эпиграф ко всей «Всенощной» – торжественно, строго. Как бы пролог. Это «Приидите поклонимся» замечательное совершенно, подобно народным массовым сценам, которые мы слышим в операх Глинки, Бородина, Мусоргского, Римского-Корсакова.

Послушаем «Приидите, поклонимся».

(звучит музыка 1.03.20 – 1.06.20)

Потом псалмы идут. Помните, как открывается всенощная – «Благослови, душе моя, Господа» – 103 псалом. Вообще ведь вечерня носит преимущественно ветхозаветный характер – приуготовительный. И вот первый псалом, который говорит о сотворении мира, воплощает внеличностное начало – замечательное совершенно «Благослови, душе моя, Господа».

(звучит музыка 1.06.52 – 1.09.20)

Ну вот, творение мира: «…на горах станут воды… Дивны дела Твои Господи!» Дивный псалом!

Затем что у нас поется на всенощной? – «Блажен муж» – первый псалом, да? Здесь используется антифонное пение.

(звучит музыка 1.09.40 – 1.12.30)

Мы слышим здесь антифонное пение. Это хор под управлением Свешникова. Вообще антифонное пение – очень древнее пение. В церкви у нас постоянно, особенно там, где два клироса. Оно восходит к глубокой античности. Если вы читаете какие-нибудь произведения древнегреческой классики, то всегда находите два полухория – хор один – хор второй – они переговариваются.

«Аллилуйя» (напевает) – это колыбельная. Здесь звучат у него (у Рахманинова) народные мотивы. Вообще из шести произведений вечерни в некоторых звучат колыбельные мелодии, в том числе и в «Ныне отпущаеши», которую мы сейчас услышим. Это совершенно замечательное «Ныне отпущаеши», та самая [музыка], которую Рахманинов хотел, чтобы… Это было любимое, его собственное любимое произведение, он хотел, чтобы оно на погребении его звучало. Очень лиричное.

(звучит музыка 1.13.50 – 1.18.00)

И заканчивается Вечерня, как вы помните, «Богородице Дево, радуйся». Здесь тоже прозвучит она в таком духе народных русских песен.

(звучит музыка 1.13.50 – 1.18.00)

Конечно, драгоценная музыка совершенно!

Сложность партитур

Надо сказать, что партитуры Рахманинова очень сложны. Если смотреть на авторский замысел, то, вообще говоря, его музыку невозможно исполнить так, как она была написана. Она всегда немножечко приспосабливается для реальных хоров, потому что сама она, если смотреть партитуры, написана для ангелов, для колоколов, для каких-то стихий небесных и земных, но не для людей (говорит с теплой улыбкой в голосе). И, тем не менее, хоры, особенно вот это и «Приидите поклонимся», и вот «Богородице Дево, радуйся», наши церковные хоры, если они хоть мало-мальски приличные хоры, они очень любят исполнять и берутся исполнять. Мы слышим это в наших соборах, во всяком случае. Потому что спросить любого певца хора, более-менее опытного, какое духовное произведение интереснее всего исполнять и хочется исполнять, то всегда ответ один – «что-нибудь из Рахманинова», «Богородице Дево, радуйся». И действительно слышно: любят исполнять! Уж как получится – не получится, но любят исполнять. Потому что как магнит притягивает эта музыка.

Ну и утреня, наконец, утреня, завершающая Всенощную. Она содержит в себе 8 номеров. Все мы не будем, конечно, слушать. Они более динамичны, чем песнопения вечерни, потому что это связано с самой драматургией утреннего богослужения. В центре оказывается уже образ воскресения Христа. Славословие. Малое славословие, открывающее утреню. Потом: «Слава Тебе, показавшему нам свет» – великое славословие… И почти во всех песнопениях утрени звучит интонация колокольного звона. Впервые появляется в начале утрени (в Малом славословии такие легкие колокольные интонации), и потом уже все сильнее.

Послушаем самый конец утрени – «Хвалите имя Господне». Почти самый.

(звучит музыка 1.24.00 – 1.26.20)

Это полиелей, конечно, самый центр утреннего богослужения, когда кадится вся церковь и хор поет… Во время полиелея на Востоке, в Палестине, в греческих церквах раскачивают паникадило, и это замечательный совершенно эффект получается. Паникадило, люстра то есть, которая висит со свечами, электрическая люстра, она раскачивается, и пляшут тени кругом, по всей церкви, да? И поется вот это замечательное «Хвалите имя Господне»

 

Благодарим за расшифровку Людмилу Голубкову