ВИДЕО: Притча о блудном сыне

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. 

Дорогие братья и сестры, в прошлое воскресенье мы слышали притчу о мытаре и фарисее. Сегодняшняя притча – это своего рода ее продолжение или, может быть, взгляд с другой стороны на тех же героев. Только теперь в центре младший и старший брат. 

Если мы посмотрим на текст 15 главы Евангелия от Луки (именно в этой главе находится сегодняшняя история), то увидим, что в нее начале описаны две группы слушателей, к которым обращается Христос. С одной стороны, это «мытари и грешники», с другой, — «фарисеи и книжники». Нашей сегодняшней истории предшествуют еще две – о потерянной овце и о потерянной драхме. И притча о потерянном сыне или, скорее, о двух потерянных сыновьях является завершением этой небольшой трилогии. 

Налицо разница между этими тремя историями. В случае потерянной драхмы, т.е. потерянной монеты, как и в случае потерянной овцы, нельзя винить ни монету, ни овцу в том, что они потерялись. В двух предшествующих притчах мы видим активный поиск: пастух или женщина находят то, что было потеряно. Они возвращают пропажу и радуются, приглашая родственников и друзей присоединиться к этому новому взгляду на жизнь — когда то, что казалось потерянном, неожиданно снова оказывается в нашем распоряжении. 

В притче о блудном сыне речь идет совершенно о другом. Здесь действующие лица — это люди, наделенные свободой, и поэтому отец здесь не отправляет гонцов на поиски сына, но просто терпеливо ждет его возвращения. В этой притче, в отличие от двух предшествующих, появляется фигура старшего брата. Фигура, которая, как и в случае притчи о мытаре и фарисее, обращена ко второй группе слушателей историй Христа, которые полагали, что они и есть те, кто постоянно, неотступно и верно пребывают в доме своего небесного Отца. 

Притча называется «притчей о блудном сыне». Но, наверное, самая трагическая фигура — это именно старший сын. Тот сын, который, вроде бы, никуда не уходил, но именно он совершает самые главные ошибки, которые в этой притче не исправляются – ведь ее концовка остается открытой. 

Если посмотреть на старшего сына, мы увидим, что первая и главная его ошибка заключается в том, что он не понимает, насколько много ему дано, насколько многим он обладает, сколько на самом деле у него есть. 

Действительно, если мы внимательно прочитаем текст этой притчи, то увидим, что отец разделил свое имение между детьми. Младший получил свою долю, и старший, по ветхозаветному закону, также получил свою долю – поэтому все то, о чем он говорит, то имение, на отсутствие которого он жалуется, есть то, чем он уже владеет. Тем самым проблема старшего сына заключается в том, что у него очень узкий, неправильный, искаженный взгляд на то, что ему принадлежит. 

Этой притчей Христос призывает нас задуматься перед началом Великого поста – того периода, когда акцент во всех богослужебных текстах, песнопениях, псалмах будет делаться на покаяние. Покаяние не означает некоего отрицания, покаяние не означает некоего сужения, покаяние на самом деле призвано к тому, чтобы осознать, насколько узок и несовершенен наш сегодняшний взгляд на нашу человеческую жизнь. 

Подобно старшему сыну у нас есть очень и очень много всего. Бог даровал нам жизнь, Бог даровал нам время, Он даровал нам силы, возможность собираться в этом храме на службу. Но очень часто мы, подобно старшему сыну, воспринимаем Евангелие и христианство как некую систему предписаний, систему запретов. Старший сын видит свою жизнь как череду постоянно повторяющихся дней, когда он просто работает, когда в его жизни нет праздника. Поэтому он и упрекает отца, говоря — «ты никогда не дал мне козленка, чтобы мне попраздновать с друзьями, а младшему сыну ты даешь целого тельца». 

Но проблема старшего сына заключается в том, что он никогда этого не просил. Это все уже принадлежало ему, и он мог сам устраивать те праздники, которые считал нужным, приглашая на них своих друзей и наполняя свою жизнь светом радости общения. Проблема не в отце, проблема именно в нем, поскольку он сознательно ограничил свою жизнь одной небольшой сферой и закрыл себя в этой клетке постоянной работы, постоянных похожих друг на друга дней. 

Вторая его ошибка заключается в том, что он не понимает: родители любят детей не за то, что они хорошие; не за то, что они лучше остальных. Они любят детей за то, что это их дети. Несмотря на ошибки детей, несмотря на какие-то сложности в их жизни. И нередко именно таким проблемным детям родители уделяют больше своей родительской ласки, больше своего родительского тепла и внимания. 

Старший сын хочет заработать любовь отца, думая, что если он выполняет все те предписания, которые на самом деле именно он сам себе создает, то отец будет его больше любить. Но от этого человеческого выполнения каких-то человеческих предпосылок любовь Божья совершенно не зависит. Она обращена ко всем – и только сам человек может исключить себя из этого круга, из этого членства семьи Божьей. 

Мы видим, что старший сын, обращаясь к отцу, не называет его «отцом», как и не называет своего младшего брата «братом», он говорит «твой сын». Тем самым он пытается диктовать отцу, кто должен быть на этом празднике жизни, на этом празднике радости, кто может называться его братом, а кто нет. 

По сути дела, называя Бога «Отцом» — а мы будем сегодня произносить все вместе молитву «Отче наш», мы также должны понимать: если мы все вместе обращаемся к Богу как к Отцу, то становимся братьями и сестрами друг другу, хотим мы этого или не хотим. Нравятся ли нам какие-то качества человеческой личности тех, кто находится рядом или далеко от нас, или не нравятся, — все это дети одного Отца. Именно Он устанавливает правила и приглашает на свой радостный праздник всех, кого Он Сам считает нужным. А во вселенской перспективе — это все человечество и каждый человек, как бы далеко он от Бога ни ушел, как бы глубоко от Церкви ни отпал. 

Мы видим, что эта история имеет открытый конец. Это не какой-то «хэппи энд», не какая-то радостная концовка – она во многом даже тревожна. Тревожность истории заключается в том, что мы не знаем, как поступит старший сын. И уже через некоторое время эта тревожность станет реальностью, поскольку книжники и фарисеи, к которым, собственно, и обращена эта и две предшествующее притчи, сделают свой выбор. Они не выбирают радость пира в семье Божьей, они выбирают убийство Того, Кто возвещает им любовь – в том числе и любовь к самым падшим слоям человеческого общества, к мытарям и грешникам. 

Реальная концовка этой притчи – это Крест. Это Голгофа, на которую Христа приводят как раз те, кто считал себя верными сыновьями в доме своего небесного Отца. 

Но вместе с тем в этой притче звучит и предвосхищение пасхальной радости. Умерший и оживший сын — это указание на все то старое, что должно умереть в нашей человеческой жизни и ожить в пасхальной тайне Христа. Та трапеза, о которой говорит Христос, – это пасхальная трапеза радости. Ее двери открыты, и Бог приглашает каждого из нас на эту трапезу, поскольку в душе каждого из нас находятся оба: и младший, и старший сын. 

Бог призывает нас в грядущем Великом посту обнаружить, найти в своей душе то, что далеко ушло от Бога – и вернуть это к Нему. И вместе с тем обнаружить в нашей рутине, в этой повседневности христианства новую радость, новый источник, новый потенциал, который может изменить и преобразить нашу жизнь. 

Аминь. 

20.02.2022. Неделя о блудном сыне

Текст подготовил Владислав Рахматулин