«Знамение» – урок истории

В православном календаре термин «зна́мение» употребляется в двух основных значениях. Во-первых, как определённый тип византийской иконы Божией Матери и, во-вторых, как русский (новгородский по происхождению) праздник этой иконы, отмечаемый 27 ноября / 10 декабря. Отсюда и двойное название праздника: «[Чествование] иконы Божией Матери, именуемой «Зна́мение». Знамение Пресвятой Богородицы, бывшее в Новгороде Великом в 1170 году».

Икона «Знамение»

Икона «Знамение». Прорисовка

Икона изображает Пресвятую Богородицу, молитвенно поднимающую Свои руки. На Её груди, на фоне круглого щита, – благословляющий Божественный Младенец. Богоматерь живописуется в полный рост или по пояс. Такие изображения относятся к числу самых первых символических (ещё доиконописных) образов Пресвятой Богородицы. Наиболее раннее из них – изображение Богородицы из катакомбы Святой Агнии в Риме (IV век), где Богородица держит Младенца на коленях. Такой тип иконописных образов Богородицы обозначается латинским термином Ора́нта («Молящаяся») и олицетворяет Заступницу мира. В этом первом значении термин «знамение» соотносится с известным мессианским пророчеством[i].

В дальнейшей византийской иконописной традиции такие образы обычно связаны с Рождеством Христовым, что логично вытекает из пророчества Исайи о рождении Чудесного Младенца. Но только в русском православии этот образ стал всеобъемлющим Знамением – знаком милости Богоматери как таковым, вне зависимости от исторических реалий.

«Оранта». Мозаика XIII в. на южном фасаде собора св. Марка. Венеция

Икона этого типа появилась на Руси в XI–XII вв., и скоро её стали считать заступницей от врагов. Здесь решающую роль сыграли драматичные события во время осады Великого Новгорода в 1170 году, повлекшие за собой особое чествование иконы. В связи с этим и появился второй смысловой уровень термина «знамение» – как «знак милости со стороны Божией Матери» по отношению к новгородцам, а затем – ко всем православным людям.

Фреска «Оранта» в катакомбах Агнии, IV в.

Что произошло у стен Новгорода?

Согласно рассказам летописей, в 1170 году соединённые силы удельных князей, владимиро-суздальцев, возглавляемые сыном Андрея Боголюбского, осадили Великий Новгород. Дни и ночи молились новгородцы Господу, умоляя не оставить их в беде. На третью ночь архиепископу Илии был дивный голос, повелевающий взять из церкви Преображения образ Богоматери и вынести его на городскую стену. Во время перенесения иконы одна из стрел противника вонзилась в иконописный лик, и из глаз Богородицы потекли слёзы. После такого знамения на врагов напал ужас, и они стали побивать друг друга. Вступив в бой, ободрённые новгородцы победили. Осада была снята.

Ради исторической точности следует отметить, что чудесное избавление новгородцев произошло 25 февраля, в среду второй недели Великого поста. Церковная же дата праздника (27 ноября ст. ст.) возникла, как считают историки, потому что, во-первых, праздновать такое событие в дни Великого поста неудобно, а во-вторых, в этот день отмечал тезоименитство тогдашний новгородский посадник Якун (в крещении Иаков). Действительно, 27 ноября – память великомученика Иакова Пе́рсянина (421 г.).

Праздник или день невесёлых размышлений?

Таким образом, праздник (во втором значении) установлен в память одного из ярких эпизодов братоубийственной междоусобицы в раздробленной Киевской Руси, когда один формально «православный» (но по менталитету грубый язычник) русский князь шёл на другого, и каждый из них призывал себе в помощь Богоматерь. (Но если защищавшиеся от вероломного набега своих соседей формально ещё могут быть оправданы, то нападавшие подобными «молитвенными» призывами явно кощунствовали. Неужели Богородица, чей Сын отдал Свою жизнь для искупления всего человечества, будет помогать одним христианам проливать кровь других в междоусобной брани?! Это – объективное «знамение» примитивного религиозного сознания, во многом до сих пор неизменного.) Такие постоянные распри ослабляли нашу страну и были на руку вскоре пришедшим монголо-татарам, поочерёдно разбивавшим войска неразумных князей, не желавших поступиться местническими амбициями и объединиться для спасения Руси даже перед лицом этой апокалиптической опасности.

Осада новгородцев суздальцами (стрелы летят в икону «Знамение»)

Учредив этот праздник (праздник для новгородцев, но не для их противников), во время которого мы вспоминаем, как не должны вести себя христиане, Русская Православная Церковь сделала его грозным предостережением всем последующим поколениям. К сожалению, урока того новгородского знамения нам оказалось недостаточно, и Богоматерь попустила для нашего вразумления в начале XVII и XX столетий гораздо более ужасные «знамения». Извлечём ли мы из них урок? «Вόт в чём вопрос»! История нас сурово учит, но способны ли мы учиться? А ведь новые «знамения» могут стать последними в буквальном смысле этого слова.

Юрий Рубан

Примечание

Что такое «знамение» вообще, помимо вышеуказанных смысловых значений этого термина? Прежде всего, на уровне исторической этимологии, – это некий важный «знак»; по-еврейски `oth, по-гречески сэмэ́йон (отсюда термин «семиотика» – наука о знаковых системах). По-латыни signum – это боевой значок армии или подразделения (в древности такие значки заменяли воинские знамена). В переносном значении – это некий символ, пророческий знак («знамение»), чудо, явленное через какое-либо видимое действо, обычно превышающее уровень обыденного человеческого сознания. Мы говорим (и творим) «крестное знамение» – это видимый знак (знамя!) христианина. Сам Христос навсегда стал для людей «зна́мением пререка́емым (оспариваемым)» (сэмэ́йон антилегόменон), – как сказал Его родителям праведный Симеон Богоприимец (Лк. 2:34). Поэтому Своему «недоброму поколению» (или «роду лукавому»), упрямо требовавшему знамения, Христос дал только одно знамение – «знамение Ионы пророка» (Мф. 12:38–40; Лк. 11:29–30). Но для уверовавших главное знамение – или «знамение Сына Человеческого» – это Животворящий Голгофский Крест, символ нашего спасения. Воскресший Христос дал Своим верным и множество других знамений (Мк. 16:17).

Комментарий термина: Аверинцев С. Поэтика ранневизантийской литературы. М., 1977 (глава «Знак, знамя, знамение»); Рубан Ю. От Рождества до Сретения: праздники Рождественского цикла / Науч. ред. проф. архим. Ианнуарий (Ивлиев). СПб., 2015. С. 79–81.

[i] Книга пророка Исайи 7:14. Знаменательно, что эти слова пророка Исайи были произнесены (ок. 734 г. до н. э.) также во время междоусобной войны – войны между двумя еврейскими государствами, Израильским (со столицей Самария) и Иудейским (столица Иерусалим), на которые распалась единая древнееврейская монархия после смерти царя Соломона (ок. 931 до н. э.). Их конкретный исторический смысл – скорый разгром израильтян (действовавших в союзе с сирийцами) и прекращение осады Иерусалима (Ис. 7:16).